Канал «Стамбул»: Подкоп Турции под российский Крым начнется в феврале
Через пять лет американские крейсеры и авианосцы могут встать на якорях у Севастополя
26 февраля нынешнего года президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган отметит свой 66-й день рождения. Но на сей раз это будет для него особо знаменательный день, который наверняка войдет в историю страны. Потому что именно на 26 февраля в Анкаре намечен тендер на строительство нового канала из Черного в Мраморное море, о котором Турция мечтала веками.
Водная артерия длиной в 43 километра и предварительной стоимостью в 10 миллиардов долларов (по другим данным — до 20 миллиардов), полная готовность которой намечена на 2025 год, не просто способна коренным образом изменить трафик между важнейшими для мировой торговли и безопасности морями. Она грозит в корне перекроить всю военно-политическую ситуацию на южном фланге европейского континента. Причем — явно не в пользу России и на радость Соединенным Штатам Америки. Потому что завершение всего через пяток лет эрдогановской мега-стройки будет означать, что главная «заноза» Пентагона в этих морях — знаменитая конвенция Монтре, единственная, мешающая Пентагону на постоянной основе держать эсминцы и крейсера с «Томагавками» почти на кромке внешнего рейда Севастополя, мгновенно прикажет долго жить. И Черное море превратится в проходной двор для кого угодно. Прежде всего — для боевых кораблей 6-го флота ВМС США и его союзников по НАТО.
Зато роль и политический вес Турции вырастет мгновенно и многократно. Потому что правовой статус нового пути «из варяг в греки» и обратно на сегодня неизвестен никому. Его еще только предстоит разработать. Но заинтересованные стороны (Москва — в первую голову) еще даже и не договаривались с турками о грядущих переговорах.
Если переговоров так и не случится, или договориться не о чем не удастся, к 2025 году Турция превратится в ничем не ограниченного ключника, вольного запирать или распахивать ворота крепости по собственному желанию. Что, очевидно, и собирается подчеркнуть самодовольный Эрдоган, явно неслучайно назначив исторический тендер на день собственных именин. Сам турецкий премьер уже назвал свой замысел «безумным и блистательным», отметив при этом, что данный проект куда масштабнее Панамского и Суэцкого каналов.
Несколько слов о самом проекте. Будущий канал, громко названный в проекте «Стамбулом», намерены прокопать параллельно нынешнему Босфору. Он рассчитан на пропуск кораблей и судов практически любого водоизмещения. Включая супертанкеры, крейсеры и авианосцы. Для этого он должен быть 150-метровой ширины. Глубина на фарватере — до 25 метров (к слову — осадка атомных авианосцев ВМС США типа «Нимиц» всего 11,3 метра).
Понятно, что по самому Стамбулу и его пригородам такую гигантскую стройку затеять невозможно — слишком велика плотность жилой застройки. Поэтому трасса возьмет начало на побережье Мраморного моря, западнее города Силиври (турецкая Фракия), в 70 километров от бывшей столицы Турции. Горы поднятого экскаваторами грунта пойдут на создание новых искусственных островов у побережья Силиври. Которые турки превратят в новый туристический рай в Мраморном море.
15 января 2018 года турецкие власти утвердили маршрут канала. Министерство транспорта Турции объявило, что он пройдёт через водохранилище Сазлыдере, озёра Кючюк-Чекмедже, Сазлысу и Дурусу и выйдет в Чёрное море к востоку от Теркосской дамбы.
Что канал «Стамбул» способен дать простым туркам кроме дополнительных рабочих мест? Прежде всего, резко уменьшится транспортная нагрузка на Босфор, через который сегодня в обоих направлениях в среднем ежесуточно проходит до 150 судов и кораблей различного назначения. Особая головная боль властей Стамбула, раскинувшегося по обоим берегам Босфора, — танкеры. На них (главным образом, — из России) каждый год перевозят до четырех миллионов тонн сжиженного газа, до трех миллионов тонн химикатов и примерно 150 миллионов тонн нефти. Но при таком уровне интенсивности судоходства аварии с танкерами в этих водах — обычное дело. Особенно с учетом 12 резких поворотов в русле Босфора, от встречных «сюрпризов» в которых регулярно бросает в пот самых опытных капитанов и штурманов.
Аварии в сложившихся условиях — вещь практически неизбежная. Тогда мало что в хрустальной прозрачности воды выливаются многие тонны топлива — само движение через пролив замирает надолго. А это миллионные убытки. Не только для судовладельцев, но и для турецких властей, обеспечивающих лоцманскую проводку и гражданских судов, и боевых кораблей.
Если весь этот поток с 2025 года примет на себя будущий канал «Стамбул», в Босфоре точно станет так же просторно, как во времена могущественных султанов и «блистательной Порты». И тогда здесь станет достаточно места для новых пляжей, виндсерфинга, запоминающихся туристических прогулок на яхтах и прогулочных катерах. А это тоже большие деньги.
Впрочем, все перечисленное — на поверхности проблемы с черноморскими проливами. Важнее другое. Начала строительства наверняка не менее нетерпеливо, чем Эрдоган, ждут в Вашингтоне. Потому что канал «Стамбул», когда он вступит в строй, определенно похоронит все ограничения для американцев на плавание в Черном море.
Пока, напомню, конвенция Монтре, подписанная в 1936 году, ограничивает время пребывания в Черном море боевых кораблей государств, которые в его водах считаются лишь гостями, 21 сутками. Существенны лимиты и на суммарное водоизмещение (до 45 тысяч тонн) отрядов таких кораблей. Если бы не конвенция Монтре — корабли 6-го флота ВМС США на всех парах устремлялись бы и в 2008 году к Грузии, и в 2014 году — к Крыму. И кто его знает, как бы там в то время все обернулось для России? А вот как с этим будет после 2025 года, если эрдогановская «стройка века» завершится успехом?
Да, сегодня политические отношения между Анкарой и Вашингтоном не просто не идеальны — они очень плохи. Но Эрдоган не вечен. Да и внешняя политика Турции, как говорится, по-восточному «себе на уме». Сегодня Турция — лицом к России. А завтра? А канал — это на века.
Тем временем американцы явно рассчитывают, что скоро конвенция Монтре окажется в мусорной корзине. И поможет ей туда отправиться именно канал «Стамбул». Через который им будет: ходи — не хочу. Во всяком случае, еще в 2016 году, когда о проекте Эрдогана уже заговорили вовсю, тогдашний командующий 6-м флотом вице-адмирал Джеймс Фогго внезапно заявил, что, по его мнению, «длительность патрулирования американских боевых кораблей в Черном море может быть увеличена примерно до четырех месяцев». Более того. «Если вызовы в этом регионе станут более срочными», то, считает адмирал, возможно наращивание у берегов России и общей численности таких кораблей.
Говорить подобное ответственный военачальник мог, считаю, только в единственном случае. Лишь если он твердо убежден, что скоро все препоны, придуманные почти век назад в швейцарском Монтре, вот-вот падут или станут бессмысленными. Турецкая газета «Хюрриет» пишет по этому поводу: «Канал «Стамбул» де-факто станет ходом США в попытке обосноваться в Чёрном море. Канал позволит обойти конвенцию Монтрё, которая ограничивает прохождение американских кораблей через проливы Дарданеллы и Босфор и не позволяет им находиться в Чёрном море больше 21 суток.
Но это просто с ног на голову перевернет все оперативную ситуацию на южном фланге России. «Томагавки» не сотнями — тысячами под палубами всего лишь пары десятков эсминцев типа «Арли Берк» и крейсеров УРО типа «Тикондерога» в считанные дни через канал «Стамбул» могут быть подтянуты, к примеру, в Одессу. Или в Констанцу. Или в Варну. Встать там на сколько угодно долгое боевое дежурство. Подлетное время к Крыму — считанные минуты. К Ростову, Воронежу, Белгороду, Курску — немногим больше.
Тогда на фоне этого почти мгновенно возникшего у российской границы боевого потенциала 24 американские противоракеты SM-3 Block IB, уже развернутые в Румынии на военной базе США в местечке Девеселу и давно отравляющие для нас международную обстановку в Европе, мгновенно покажутся Москве детскими хлопушками. Потому что такую тучу одновременно стартующих с корабельных палуб средств воздушного нападения никакая ПВО отразить окажется просто не в состоянии.
Что же нам делать? Единственное: поскорее начинать с Анкарой переговоры о международно-правовом статусе будущего канала «Стамбул». В идеале — отстаивать, чтобы конвенция Монтре распространялась и на эту водную магистраль.
Правда, дипломатические позиции Москвы на этом направлении сегодня очень шаткие. Потому что из числа причерноморских государств только Россия и будет однозначно против развязывания рук американцам в Черном море. Точка зрения Турции — под вопросом. Остальные окажутся только счастливы, увидев звездно-полосатый флаг у своих берегов на постоянной основе.
Но что-то делать все равно необходимо и срочно. Когда канал «Стамбул» вступит в строй, наверняка будет поздно.
Добавляйте «Свободную Прессу» в список ваших источников Google.News и Яндекс.Новости. Смотрите рейтинг наших статей в новостном агрегаторе MediaMetrics
Фрегаты проекта 22350 в новом году добавят головной боли субмаринам НАТО
Слабую броню новой бронемашины компенсирует огневая мощь
Так ли страшен «Байрактар», как его малюют турки
Проект века от Эрдогана. «Канал Стамбул»
Актуальная новостью последних недель в Турции является реализация мега проекта по строительству искусственного канала «Стамбул», соединяющий Черное и Мраморное моря. По задумке судоходный «Канал Стамбул» станет альтернативой Босфорскому проливу и уменьшит движение нефтяных танкеров чрез Босфор.
Когда был задуман проект?
Еще во времена Османской Империи разные Султаны затрагивали реализацию этого проекта. В современной истории Турции предпринимались попытки запустить проект в середине XX веке. Но по разным причинам, в том числе и политическим, к строительству столь масштабного проекта не приступали в Турции.
В 2011 году Реджеп Тайип Эрдоган заинтересовался проектом и распорядился изучить, исследовать и подготовить проект, в соответствии с экологическими, экономическими, строительными и другими нормами. Восемь лет шли исследовательские работы на месте предполагаемого строительства канала. «Отчет воздействие на окружающую среду» судоходного канала был подготовлен на 1595 страницах и предоставлен разным Министерствам для согласование.
Противники судоходного канала
Действующий Мэр Стамбула представляет оппозиционную Республиканскую Народную партию, которая сумела представить достойную конкуренцию на местных выборов весной 2019 г.
«Республиканская Народная Партия» (СHP), основанная Мустафой Ататюрком в 1919 г, имеет идеологические и принципиальные разногласие с «Партией Справедливости и Развитие» (AKP) основанная Эрдоганом в 2001 г. В связи с этим, в реализации и обсуждении любого законопроекта и у этих Партий есть противоположные взгляды.
«Республиканская Народная Партия» (СHP) секулярно-светская партия, члены и приверженцы которого предпочитают европейский образ жизни. Для них, история Турция во многим связано с Ататюрком. Центральное место их идеологии занимает Кемализм и вспоминать Османские корни и заслуги Султанов они не предпочитают.
«Партией Справедливости и Развитие» (AKP) основанная Эрдоганом в 2001 г. в противовес Республиканцам, уделяют внимание своей истории, корням, религии. Для приверженцев этой партии история Турции начинается не с 1923 г (дата основание Турции), а уходит глубоко к временам Сельджуков и Осман. Благодаря происламским взглядам, уважение к собственным традициям и укладу жизни, » Партией Справедливости и Развитие» удалось через 2 года победить на выборах в 2003 г. С тех пор, Премьер-министр затем Президент Эрдоган является бессменным лидером страны.
Практически каждый крупный проект реализуемой Эрдоганом отвергается Республиканской партией. Ниже представлен список, проекты которых уже реализованы в Турции, но Республиканцы выступали в свое время против них:
-Третий мост через Босфор «Султан Явуз Селим»
Для чего Эрдоган хочет построить канал «Стамбул»
Вот уже девять лет как ожидается начало строительства искусственного водного канала в Стамбуле, который Реджеп Тайип Эрдогана еще в 2011 году назвал «безумным проектом», но кажется он еще не был так близок к реализации как сейчас. Команда Telegram-канала «Стамбульский волк» попыталась разобраться для чего этот проект нужен Эрдогану, какие у него плюсы и минусы, и должна ли Москва беспокоится о том, что канал повлияет на конвенцию Монтрё.
Как появился проект
В апреле 2011 года тогда еще премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган, заявил о том, что власти Турции планируют построить канал, соединяющий Черное и Мраморное моря в качестве альтернативы перегруженному проливу Босфор.
«Мы закатали рукава для канала «Стамбул», одного из величайших проектов века, который затмит Панамский и Суэцкий каналы», — заявил тогда Эрдоган.
До того, как объявить о канале, который Эрдоган назвал «безумным проектом», турецкий премьер через публикации и обсуждения темы в медиапространстве создал вокруг этой темы интригу. Которая «совпала» с предстоящими парламентскими выборами 12 июня и канал «Стамбул» стал частью обещаний турецкого лидера перед голосованием. На выборах партия Эрдогана набрала большинство голосов, получив возможность в третий раз подряд руководить страной.
Одна из основных целей проекта заключалась в уменьшении движения через Босфорский пролив, и таким образом минимизировать экологическую угрозу. В те годы, по словам турецких властей, через Босфор проходило до 45 тысяч кораблей, и транспортировалось около 140 миллионов тонн нефти.
Тогда Эрдоган пообещал, что после выборов начнутся предварительные исследования и разработка проекта, которые, как ожидается, займут два года. С тех пор прошло 9 лет.
Уровень готовности — Эрдоган
Последний раз президент Турции обещал начать проект в марте этого года. Эрдоган заявил, что в ближайшие дни будет объявлен тендер на строительство канала «Стамбул». Возможно, после последнего обещания работы пришлось отложить по объективным причинам — из-за вспышки пандемии COVID-19. За 4 месяца до этого, в декабре 2019 года, турецкий президент также заявлял о том, что совсем скоро реализация проекта начнется. Тем не менее, тендер не объявили, а строительство так и не началось.
Стоит отметить, что Эрдоган не раз обещал приступить к возведению канала «Стамбул». После первого объявления об этом «безумном проекте» века в 2011 году, президент Турции практически ежегодно заявляет, что в ближайшие дни будет проведен тендер и начнется реализация проекта: январе 2013 года, в феврале 2014 года, в ноябре 2017 года, в апреле 2018 года.
Стоимость и время строительства
Согласно отчету «Оценка воздействия на окружающую среду» (ОВОС), проект проходит через границы района Кючюкчекмедже, Авджылар, Башакшехир, Албанкей. Связь проекта с Черным морем будет обеспечена через район Карабурун, а связь с Мраморным морем через озеро Кючюкчекмедже.
Водная часть проекта будет длиной 45 километров, шириной 250 метров в нижней части, 360 метров — в верхней и глубиной 20,75 метра. Но помимо этого, в проект также входят прибрежные объекты, порты для яхт, контейнерные порты и логистические центры, бетонные заводы.
Согласно данным о «Стамбуле», строительство продлится 7 лет, а его стоимость может составить от 75 миллиардов турецких лир (10 миллиардов долларов). В работах планируется задействовать до 10 тысяч человек.
Что даст проект Турции
Власти Турции объясняют необходимость канала двумя причинами. Первая — забота об окружающей среде, о Босфорском проливе, через который проходят в среднем 50 тысяч судов в год. И вторая — возможность заработать на предоставлении альтернативного водного пути для коммерческих судов.
Согласно информации провластных источников, на канале «Стамбул» Турция сможет зарабатывать от 6 до 8 миллиардов долларов в год.
Сейчас коммерческие суда пересекают Босфор в соответствии с конвенцией Монтрё. В Анкаре утверждают, что в 1930-х годах, когда она была подписана, количество судов, проходящих через турецкие проливы, в год составляло порядка 3 тысяч, в настоящее время эта цифра увеличилась, как и размеры самих судов в результате технологических достижений и, в частности, увеличения проходов судов, перевозящих топливо и другие опасные/токсичные вещества. Все это создает огромное давление и угрозу для города и всемирного наследия, что, по мнению Турции, делает планирование альтернативного маршрута перехода черноморских проливов обязательным.
Кто против проекта и почему
Критиками и противниками проекта выступают ученые, сейсмологи, защитники окружающей среды и все оппозиционные партии Турции, однако главным противником канала является мэр Стамбула Экрем Имамоглу — член оппозиционной Республиканской народной партии (РНП). Он был избран главой города в прошлом году и с тех пор активно выступает против строительства канала, называя его «проектом убийцей Стамбула» и «предательством Стамбула». Мэр устраивает пресс-конференции на эту тему, печатает брошюры и развешивает рекламные баннеры по всему городу, в которых рассказывает о вреде канала.
22 декабря Имамоглу объявил, что муниципалитет Стамбула расторгнул протокол о сотрудничестве с правительством по каналу. Через несколько дней он созвал пресс-конференцию, на которой назвал причины, из-за которых стоит противостоять проекту «Стамбул». По словам мэра, он пришел к такому решению после обсуждения вопроса с учеными.
«В беседе выяснилось, что канал «Стамбул» — не проект «предательства», а проект «убийства». Это катастрофический проект, который угрожает существованию 16-миллионного населения Стамбула и безопасности 82 миллионов граждан Турции», — сказал Имамоглу.
Он отметил, что независимо от обещаний, данных кому бы то ни было, от реализации канала «Стамбул» следует отказаться. Одной из причин несогласия с проектом Имамоглу назвал нехватку воды, которую может вызвать появление нового водного пути.
«Если проект будет реализован, Стамбул, существующий 8500 лет, потеряет как подземные, так и надземные источники воды. Не говоря уже о других причинах, эта причина сама по себе предполагает приостановку проекта», — сказал Имамоглу.
Мэр турецкого мегаполиса добавил, что данные об этом доступны в отчетах, подготовленных «Государственными гидротехническими сооружениями» (DSİ) и «Стамбульским управлением водоснабжения и канализации» (İSKİ).
«Канал «Стамбул» откроет путь для смешивания соленой воды в озере Теркос и дельтах рек. Главный источник воды для европейской части города исчезнет, а плотина Сазлыдере утратит функциональность. Нехватка воды является не только проблемой безопасности, поскольку территория, где планируется строительство является стратегической резервной зоной, источники которой могут быть использованы во время войн и стихийных бедствий», — отметил Имамоглу.
По словам градоначальника, помимо опасной возможности засухи, канал «Стамбул» вызовет в городе риски землетрясений.
«Принимая во внимание 120-летнюю историю сейсмических наблюдений, можно сказать, что любое строительство вдоль трассы канала создает огромный риск для жизни людей, потому что землетрясения являются неизменной реальностью этого региона. Структура почвы подвержена оползням», — подчеркнул он.
Ученые говорят, что проект «канал Стамбул» изменит баланс подземных и надземных напряжений. Перегрузки, которые вызовут конструкции, спровоцируют новые землетрясения.
Также Имамоглу обратил внимание на экономическую нагрузку проекта на граждан. По его словам, строительство окажет экономическое влияние на турок, поскольку приведет к росту налогов, а также к увеличению расходов муниципалитета Стамбула.
Кроме этого, по мнению Имамоглу, такой проект нарушит конвенцию Монтрё, которая «защищает Турцию и страны, граничащие с Черным морем». Мэр уверен, что возведение канала «Стамбул» нарушит еще семь международных соглашений.
Конвенция Монтрё
Международная конвенция, подписанная в швейцарском Монтрё в 1936 году, регулирует проход через Турецкие проливы — Дарданеллы, Босфор и Мраморное море. Она признает международный статус проливов, но также отводит Турции центральную роль в надзоре за ее надлежащим выполнением.
До Монтрё проход через Турецкие проливы регулировался другой конвенцией, приложенной к Мирному договору, подписанному в Лозанне в 1923 году. Этот документ накладывал ряд ограничений на размещение военных объектов на определенном расстоянии от проливов и Мраморного моря.
Турция, использовав благоприятную комбинацию в середине 1930-х годов, убедила государства, которые были участниками конвенции, приложенной к Лозаннскому мирному договору, заменить ее новой.
Конвенция Монтрё в целом рассматривается как значительный выигрыш Турции, поскольку она фактически подтвердила свой контроль над Босфором, сняв международный надзор и позволив Анкаре милитаризовать проливы, а также наложить ограничения на проход военно-морских судов стран, не являющихся причерноморскими.
По словам бывшего министра иностранных дел, который занимал этот пост при правительстве Партии справедливости и развития (ПСР), Яшара Якыша, это стало возможным из-за напряженности, царившей в то время в Европе: Италия вторглась в Абиссинию и Лига Наций не смогла предотвратить это, а Германия угрожала вторжением в Чехословакию.
«Турция использовала эту шаткую атмосферу, чтобы убедить стороны конвенции приспособить ее к новым условиям и смогла повторно милитаризовать берега проливов и Мраморного моря. В результате была подписана новая конвенция Монтрё, которая лучше учитывала интересы безопасности Турции и России. Она также защищала интересы других прибрежных стран Черного моря. Конвенция Монтрё была подписана на 20 лет, срок, который может быть продлен по молчаливому согласию», — рассказывает дипломат.
Неограниченная свобода прохода торговых судов поддерживается для всех стран конвенцией Монтрё. Безопасность Турции повышается за счет ограничения прохода, если страна находится в состоянии войны.
Об интересах России (тогда СССР) тоже позаботились, ограничив тоннаж военных судов непричерноморских стран, которым разрешено заходить в Черное море. Суммарный тоннаж для военных судов таких стран ограничен 30 тысячами тонн, а период их пребывания в Черном море не может превышать 21 день.
Как Россия комментирует строительство канала
Посол России в Турции Алексей Ерхов прокомментировал строительство канала «Стамбул» в интервью РИА Новости. По его словам, наличие или отсутствие дополнительной водной артерии между Черным и Мраморным морями не изменит международно-правовой режим конвенции Монтрё.
«Конвенция, с одной стороны, регулирует порядок прохода через проливы Босфор и Дарданеллы, а с другой — устанавливает ограничения по общему тоннажу военных кораблей черноморских и нечерноморских государств, а также сроки пребывания в акватории Черного моря военных кораблей нечерноморских государств», — заявил Ерхов.
Как канал «Стамбул» повлияет на Монтрё
Однако, по мнению Эрдогана, канал полностью выходит за рамки применения конвенции Монтрё.
«Монтрё касается только Босфорского пролива. Это история. А Канал «Стамбул» — это наш проект, который мы построим своими силами», — утверждает он.
Эти слова поддерживает бывший глава Генштаба Турции генерал Илькер Башбуг. Комментируя тему влияния Конвенции Монтрё на канал «Стамбул», он заявил, что его строительство ликвидирует соглашение.
«Речь идет об отдельном объекте за пределами Конвенции Монтрё. Строительством канала вы создаете новые условия. В случае изменения условий стороны имеют право прекратить реализацию настоящего соглашения. Это приведет к новому обсуждению, результаты которого будут определены голосованием», — заявил генерал.
По мнению бывшего министра культуры Эртугрула Гюная, новый водный путь может вызвать возражения со стороны черноморских государств, поскольку он может поставить под сомнение дальнейшее действие Конвенции Монтрё.
«Основное беспокойство будет заключаться в том, будут ли по-прежнему применяться ограничения конвенции в отношении государств, не расположенных у Черного моря, и может ли Турция управлять каналом по своему усмотрению», — считает Гюнай.
В свою очередь Якыш напомнил о случае, произошедшем в августе 2008 года: во время кризиса между Россией и Грузией из-за Южной Осетии, Соединенные Штаты хотели отправить к грузинским берегам госпитальный корабль грузоподъемностью 68000 тонн. Анкара сообщила Вашингтону, что это нарушает конвенцию Монтрё и ВМС США пришлось отправить корабль с грузоподъемностью 12000 тонн.
«Какова была бы реакция Турции, если бы Соединенные Штаты решили отправить военные корабли в Черное море сверх ограничений, установленных конвенцией Монтрё, и попросили бы Анкару дать согласие на отправку их через канал «Стамбул», утверждая, что ограничения действительны только для Босфора?», — задает вопрос и подталкивает нас к размышлению бывший турецкий министр.